02 октября 2023

Россия, как известно, создает цифровую экономику, и, например, в финтехе у нас все очень даже неплохо, если сравнить с другими странами. А как обстоят дела в других отраслях?

- Мне кажется, многоукладность, которая России свойственна, еще продолжает существовать. Отрасли, которые у нас появились в новейшее время, конечно, чрезвычайно динамичны — та же финансовая сфера. Не было же банков, был один банк — и все. А сейчас это действительно очень сильно продвинутая сфера, в которой российские банки явно имеют лучший уровень качества услуг, чем за границей. Это также телеком, логистика, розничная торговля, металлургия — то есть все отрасли, где есть реальная конкуренция, особенно которые конкурируют на глобальном рынке с такими же сильными игроками. Они не то что думают «цифровизация, не цифровизация». Они по-другому не смогут конкурировать. Поэтому это не мода, это жесткое требование времени.

Давайте все-таки выясним, почему этих специалистов высокого уровня не хватает? Зарплаты у них неплохие, есть льготы от государства. Что еще нужно, чтобы этот дефицит ликвидировать?

- Тут еще вопрос, куда же делись высококвалифицированные специалисты? Это специалисты, которых с руками отрывают сразу же. Например, 1С берет себе из SAP людей и благодаря этому знает, как заменить лучшие решения SAP на российские разработки. Эти люди нужны, они несут компетенции, они остались, их разобрали буквально поштучно. Что касается дефицита, он, конечно же, есть. Я согласен с тем, что нужны люди, которые создают решения. А не те люди, которые думают, что они прошли дистанционные курсы и сразу стали специалистами, джуниорами — это, к сожалению, не так. И тут вот роль бизнеса становится ключевой. Чтобы ты из студента превратился в инженера, нужно обязательно иметь возможность быть в компании, которая тебя поставит в проект, в группу. И ты, работая в этой группе, получаешь soft skills и учишься, как программировать на самом деле. Поэтому роль учебных центров в компаниях очень важна: они доучивают специалистов из вузов и делают их инженерами. А сейчас они все больше и больше готовы к тому, чтобы не только для себя их готовить. И вот этот колоссальный опыт подготовки специалистов передавать быстрее, чем в вузе. Этот потенциал бизнеса реального и учебных центров пока, мне кажется, немножко недооценен. Его обязательно нужно задействовать, тогда мы получим уменьшение дефицита кадров.

Получается, что выпускник вуза вообще ни на что не способен?

- Обычно он способен уже с третьего курса. Если он в правильном вузе находится, то уже на третьем курсе ему дают все необходимое. Два года — это каторга. Тот, кто ее выдерживает, потом становится лидером. Выдерживают, конечно, не все. Но после двух лет ты окреп и уже готов что-то делать. Естественно, тебя находят, за тобой следят заранее: компании ведут курсы, практические занятия и смотрят, где же вот эти звезды, которых надо брать. «Яндекс», ВК, Т1 — все они уже заранее в вузах сидят и людей отбирают.

Считается, что примерно каждые полгода IT-сотрудники должны повышать свою квалификацию. А как это происходит в реальной компании, которая занимается реальными проектами?

- В реальной компании никогда 100% персонала не работает над проектами. Есть обязательно какая-то часть, которая проходит переподготовку. Обычно есть учебный центр, и там проходят переподготовку студенты и те, кто хочет поменять специальность, имеет математическое образование, инженерное, которых можно переучить. Их там переделывают из того, что было на входе, в реального инженера, который может работать. Еще очень важная вещь — то, что меняется сам пользователь. Сейчас пользователь должен понимать, как работает инструмент, который сделал ему программист, для того чтобы он мог управлять сложными процессами. И нужно обучать еще и этих людей.

Как сильно тормозит развитие современных IT-технологий нехватка кадров в отрасли? И что с кадрами будет в ближайшее время?

- На мой взгляд, тормозит серьезно, потому что показатель — это повышение уровня зарплат до почти космических. Значит, дефицит точно существует. Кроме того, сегодня нужно не только заместить все, что ушло иностранное, но и сделать так, чтобы это нашло себе применение на других рынках. Значит, мы должны готовить людей не только для российского рынка, а сразу думать, как мы с этими деньгами, вложенными в импортозамещение, — приличными деньгами, между прочим — будем делать продукты для глобального рынка. Один из выходов — это интеграция, это взаимодействие с дружественными странами, создание совместных проектов. Это идеология равных возможностей, которую Индия и Китай нам предлагают. Есть такая важная вещь, что если ты разрабатываешь новые технологии, то каждое рабочее место, которое ты создаешь, генерирует вокруг себя еще порядка 20 других рабочих мест. А если ты потребляешь то, что сделано в других странах, то это генерирует шесть-восемь рабочих мест. Поэтому если мы занимаемся созданием новых решений, то люди будут нужны всегда. Государство заинтересовано, чтобы было больше специалистов. И потенциал есть.